В сексологии, как и в других эмпирических и рациональных науках, в том числе и нормативных, существует необходимость разработки критериев, при помощи которых можно было бы по возможности точно установить границу между тем, что следует считать нормальным и здоровым и тем, что рассматривается как ненормальное, патологическое.

На современное понимание нормы в сексологии принципиальное влияние оказали три гетерогенные понятия:

·      Норма как мера ценности, как этическое требование, как моральный постулат; как норма идеальная, т. е. установленная идеальным обществом, образцовая максима поведения;

·      Норма как средняя величина, выведенная из определенной частоты проявления определенных характеристик в статистическом понимании и используемая преимущественно в социологии;

·      Норма в медико-психологическом аспекте не определяется ни критерием ценности, ни степенью частоты. Под понятием «нормальное» разумеется здоровье, т. е. состояние, необходимое для хорошего физического, а также психического и социального самочувствия, независимо от того, встречается оно редко или часто и в какой степени приближается к идеальному. В то же время ненормальными являются те формы поведения, установки и желания, которые неблаготворно влияют на внутреннюю гармонию и самочувствие человека или его партнера и вызывают конфликты или нарушения здоровья либо функционирования в обществе.

Партнерская норма

Ниже рассмотрены шесть критериев, которые могут помочь клиницисту отличить сексуальную норму от патологии в каждой конкретной партнерской паре.

·      Различие пола;

·      Зрелость;

·      Взаимное согласие;

·      Стремление к достижению обоюдного наслаждения;

·      Отсутствие ущерба здоровью;

·      Отсутствие ущерба другим людям, т. е. обществу.

Критерий различия пола вытекает из разделения всех людей на мужчин и женщин и из стремления их к «соединению» и дополнению друг друга именно в контактах, которые по своему характеру называются сексуальными. Само существование сексуальности  (и связанной с нею сексуальной нормы) обусловливается разделением людей на два пола, причем «соединение» двух людей представляет для них источник наслаждения.

Критерий зрелости преследует цель обеспечить сексуальные контакты между лицами, которые могут создать союз на партнерской основе, а не зависимости одного от другого, а также гарантировать отсутствие последствий, связанных с сексуальными контактами. Этот критерий препятствует установлению половых связей между взрослыми и детьми, которые еще не могут осмыслить сущность такого рода контактов и их последствий и, кроме того, у них нет потребностей в этом.

Критерий взаимного согласия, т. е. добровольности, предусматривает исключение сексуальных контактов при применении силы или использовании критической ситуации. Несоблюдение этого условия вызвало бы нарушение совместной жизни в обществе, а кроме того, лишало наслаждения хотя бы одного из партнеров сексуального контакта.

Критерий достижения наслаждения неразрывно связан с сущностью  сексуального контакта. Сексуальные контакты предпринимаются на основе сексуальных мотивов и направлены именно на достижение наслаждения, возникающего при удовлетворении сексуальной потребности. Неудовлетворение этой потребности или отсутствие наслаждения, особенно на протяжении длительного времени, существенным образом нарушают понятие сексуальной нормы.

Критерий неприченения ущерба здоровью, как и условие ненарушения норм общежития настолько существенны, что они требуют специального обсуждения.

Все перечисленные выше критерии, несмотря на то, что они рациональны и достаточно четко сформулированы, носят, однако, довольно обобщенный характер.

Критерий различия полов был введен, когда гомосексуализм однозначно квалифицировался как половое извращение. Таким образом, сексуальные контакты между лицами одного пола автоматически выходили за рамки нормы. Однако более тщательные исследования позволяют отнести гомосексуализм лишь к сексуальным девиациям, поскольку от гетеросексуальности его отличает лишь один признак, а именно обратная направленность сексуального влечения на лиц того же пола, в то время как для него нехарактерен комплекс признаков сексуальных извращений. В таком случае гомосексуальные контакты следует рассматривать как предпринимаемые лицами, проявляющими сексуальные девиации, а это позволило бы квалифицировать их действия, принимая во внимание концепцию «изолированной» партнерской пары, как проявление нормы терпимой. Кроме изменения направленности сексуального влечения, гомосексуальная пара «выполняет» условия, характерные для сути сексуальных контактов, т.е. гомосексуальные лица «объединяются», руководствуясь сексуальными мотивами и достигают при этом настоящего сексуального наслаждения. В целом можно сказать, что гомосексуальные контакты безусловно имеют черты патологии только в тех случаях, когда по крайней мере один из партнеров не одобряет гомосексуальных наклонностей у себя или у партнера и, таким образом, действительно страдает. Только в таких случаях оправдано терапевтическое вмешательство.

Не меньшее число оговорок можно было бы сделать и в отношении второго критерия нормы – зрелости. Хотя это условие представляется вполне правильным, оценка его на практике часто доставляет много трудностей. Иногда бывает не вполне ясно, что следует принимать во внимание прежде всего – биологическую, социальную или психическую (интеллектуальную или эмоциональную) зрелость и кто должен ее оценивать.

Критерий взаимного согласия, приемлемости также может иметь слабые стороны, так как восприятие партнера и различных сексуальных действий и форм поведения может не быть обусловлено собственными желаниями и даже вообще не иметь сексуальной мотивации. Это имеет место в случаях, когда согласие обусловлено не эмоциональной увлеченностью партнером и собственными потребностями практиковать с ним те или иные формы сексуальных действий, а вызваны страхом потерять партнера в связи с отказом, остаться в одиночестве и т. д.

Тщательный анализ критерия наслаждения и стремления к его обоюдному достижению может выявить достаточно сложные и трудные для оценки ситуации. Они возникают в случаях, когда один из партнеров получает удовлетворение от того, что «дает» наслаждение другому, хотя сам сексуального удовлетворения не получает. Так бывает в ситуациях, когда один из партнеров руководствуется несексуальными мотивами (удовлетворение может усиливаться от ощущения могущества, возникающего у доминирующего партнера вследствие экстаза у партнерши и потери ее контроля над собой). Определенные трудности при квалификации критерия наслаждения как атрибута сексуальной нормы могут возникать также в тех случаях, когда сексуальные действия не совпадают с воображением, представлениями. Это наблюдается в случаях, когда человек во время полового сношения представляет себе другого партнера или иные сексуальные действия с ним. При этом реальный партнер, с которым осуществляется половой акт, играет в основном «механическую» роль, поскольку истинным сексуальным символом, позволяющим достичь состояния сексуальной готовности, сексуального возбуждения и оргазма, являются только представления. Наконец, определенные трудности при дифференциации нормы и патологии могут возникать в случаях, когда наслаждение вследствие сексуальных действий не выполняет своей роли по углублению связи с партнером, а, наоборот, становится фактором, порывающим эту связь. Так бывает с ситуациях, в которых сексуальное наслаждение вызывает чувство вины и агрессию, направленную на партнера.

Критерий ненанесения ущерба здоровью очень важен, особенно для клинического понимания сексуальной нормы, однако и здесь могут встретиться ситуации, затрудняющие оценку. Это имеет место при оценке возможного вредного влияния сексуальных действий на функции отдельных органов (прежде всего на сердечно – сосудистую систему), особенно в пожилом и старческом возрастах. Кроме того, трудности могут возникать и при оценке влияния определенных сексуальных действий, практикуемых длительное время и с большой интенсивностью, на психическое здоровье и развитие личности в плане ее обеднения.

Критерий соблюдения общественных норм очень важен, тем не менее в практике он может доставить немало трудностей при оценке нормы или патологии сексуальности. Прежде всего следует подчеркнуть, что сам факт осуждения определенных форм сексуального поведения (и вообще социальные формы поведения) моралью и даже правом еще не означает, что их следует относить к социальной патологии, поскольку в каждом обществе существует определенный предел терпимости, в рамках которого они могут быть оправданы. Такие формы поведения лишь тогда рассматриваются как патологические, когда они многократно повторяются и значительно превышают предел общественной терпимости. Именно в таком случае факт нарушения общественных норм трактуется как факт социально негативный до такой степени, что его относят к сфере патологии. Однако на этом не кончаются трудности в оценке сексуальной нормы, поскольку сам факт квалификации определенных норм сексуального поведения как социально патологических не равнозначен факту квалификации их как патологических в клиническом смысле слова. Сама по себе социальная неприспособленность (социальная девиация) не считается болезнью в медицинском понимании. Социальная неприспособленность (причисляемая к социальной патологии) лишь тогда приобретает патологические черты в медицинском смысле, когда человек страдает от этого, не приемлет эту неприспособленность, когда она вызывает внутренние конфликты или существенно нарушает гармонию партнерской пары. Следует отметить, что лечение в таком случае направлено прежде всего на устранение страдания, а не самой неприспособленности.

Индивидуальная норма

Описанная выше партнерская норма разработана прежде всего с учетом гуманной функции сексуальности. В этом аспекте норма отражает психологический и социальный фон сексуальности, выступающей на первый план по сравнению с биологической основой, и связанной с нею прокреационной функцией сексуальности, причем игнорирование последней, если оно соответствует пожеланиям обоих партнеров, не нарушает условия партнерской нормы.

Рассуждая о границах нормы и патологии в сексуальной сфере, можно также исходить из других положений, учитывающих смысл и цель сексуальных функций в самом широком понимании. В этом случае к сексуальной норме будет относится потенциальная способность выполнять все три функции: биологическую (прокреация), психологическую (наслаждение, удовлетворение) и социальную (реализация потребности в межличностных контактах). Характер и степень отклонения в возможности реализации какой-либо из этих функций у отдельного человека определяет степень отклонения от нормы в направлении сексуальной патологии. При таком индивидуальном подходе к проблеме сексуальной нормы можно оценивать границы патологии как в партнерском аспекте, так и индивидуальном.

Для индивидуума нормальными считаются такие формы сексуального поведения взрослого человека (мужчины и женщины), которые:

1.    По непреднамеренным причинам не исключают и в значительной мере не ограничивают возможность осуществления полового акта (генитально-генитального сношения), который мог бы привести к оплодотворению;

2.    Не характеризуются стойкой тенденцией к избежанию половых сношений.

Сексуальные контакты в гомосексуальном партнерстве не нарушают условий партнерской нормы, но в то же время они изменяют критерии индивидуальной нормы. Бесплодие, вызванное органическими причинами, не нарушает критериев ни партнерской, ни индивидуальной нормы, так как они обе относятся к сексуальным формам поведения, а не морфологическим особенностям организма. Аналогично этому ни контрацепция, ни внегенитальные сексуальные контакты не нарушают критериев обеих норм, поскольку они функциональны и могут быть произвольно устранены. В то же время преждевременное семяизвержение, отсутствие эрекций или вагинизм изменяют критерии индивидуальной нормы, поскольку они сводят к минимуму возможность реализации биологической функции сексуальности, хотя могут не нарушать критериев партнерской нормы, если оба партнера приемлют их и если они не изменяют других критериев этой норме. Из сказанного выше следует, что отклонения, нарушающие критерии индивидуальной нормы и проявляющиеся у одного или обоих партнеров, могут не мешать партнерским отношениям, т. е. не изменять критериев партнерской нормы.